Беденьга - без деньга

В пятницу, под выходной, я, как всегда, поехал к приятелю Раису Сафину в деревню Беденьгу поудить вместе карасей на здешнем большом пруду, попить пивка, покалякать о том, о сем... Не получилось. Раис отмахнулся:- Мне не до карасей. Барана забиваю, завтра еду с мясом на рынок...Наутро на заре я отправился к своим карасям, а Сафин на трепаной «Ниве» укатил тем же часом в Ульяновск на центральный рынок.Полагал, что увижу его лишь под вечер уже без мяса, но с деньгами. Однако приятель явился обратно на подворье уже к полудню и сильно не в духе.

Матерясь по-русски и по-татарски, он потащил бараньи остатки из машины обратно в холодильник. - Не берут? - поинтересовался я.Раис на меня набросился:- Ты что, на своем базаре давно не был, да? Не знаешь, что там творится? Еще торговлю не начал, а уже деньги с тебя тянут - за въезд, за место...- Так и раньше брали...- За въезд не брали. За место брали по-божески - двести пятьдесят. А сегодня сказали - гони четыреста! Я им что, банкир, что ли?- Ты бы цену набросил...- Я и набросил. Не берут! Полдня стоял, продал всего шесть килограммов. Никакого прибытка. Ты, писатель, поинтересовался бы, то там за беспредел?...Вернувшись в город, я отправился на центральный рынок Ульяновска, еще недавно именовавшийся «Колхозным». До того не раз слышал, что нам нем идет некая реконструкция, обновление, улучшение, порадовался за тех, кто сюда приедет торговать и торговаться. Однако меня ожидало разочарование...

На рынке действительно произошли существенные перемены: появился новый торговый павильон, расширилась стоянка для машин, проглядывались явные признаки благоустроенности. Казалось бы, торгуй себе вволю! Однако овощные и плодовые прилавки были пусты, за ними скучало несколько продавцов с дынями и арбузами... В мясном павильоне десяток-другой покупателей на три десятка продавца. По логике рыночной экономики, цены неумолимо должны бы идти вниз, однако картонные этикетки возле весов этот оптимизм развеивали: баранина - до двухсот рублей за кило, вырезка зашкаливала за двести пятьдесят. Для провинциального Ульяновска, где среднемесячная зарплата замерла на цифре 3,5-4 тысячи рублей, цены явно труднодоступны...

Интересуюсь у продавцов: свое продают? Нет, оказывается, все перекупщики, мелкие бизнесмены.

Один из них исповедуется в ожидании покупателя:
- Одиночному, разовому продавцу здесь не устоять - за одно торговое место надо платить около десяти тысяч рублей в месяц. Да еще и загодя, авансом. Кому? Да хозяину рынка!

- Какому хозяину? Рынок же городской, муниципальный...

- Был, да сплыл. Теперь он частный, мэрия продала его некому предпринимателю с Кавказа. Так что ныне здесь другой хозяин-барин... И плата за место под крышей другая, потому народ и бежит отсюда - сперва покупатели, а потом за ними побежим и мы, продавцы... Куда? А кто куда: зеленщики ближе к магазинам, а мы вот подыскиваем крышу подешевле...Так что не из-за каприза, а в силу, как говорится, социально-экономической необходимости вернулся несолоно хлебавши с ульяновского рынка в свою Беденьгу мой приятель Сафин. Однако зачем же понадобилось градоначальству ульяновскому отдавать в частные руки рыночную торговлю?

В мэрии поясняют: продажа рынка произведена согласно федеральному закону, который предписывает муниципалитетам избавляться от излишней собственности. Пусть так, ладно. Но как выясняется дальше, рынок продан в частные руки, во-первых, за явно заниженную цену (по мнению местных экспертов), а во-вторых, без всяких ограничительных условий. То есть купивший вправе вершить на обретенной территории все что пожелает.

Даже вообще закрыть рынок может... Вот так. И это при том, что, как поведали мне еще сохранившиеся на рынке торговцы, каждый квадратный метр торговой площади муниципального рынка приносил до приватизации в городскую казну по тысяче рублей в месяц!- А теперь частник берет с нас вдвое больше в свой карман......

На подъезде к другому рынку города, в его южной части, возле каждого продуктового магазина, да и вообще на любой более-менее пригодной площадке, толпятся десятки молочниц со своим товаром.

Они стоят здесь зимой и летом, под дождем и снегом, в любую непогодь. Казалось бы, чего стоит городским властям - или предоставить такую возможность частному бизнесу - построить легкие молочные павильоны для реализации продукта с подворий? Так нет же! И это при той ситуации, когда в регионе две трети молока и молочных продуктов как раз поступают к горожанам именно от личных буренушек...

...А через неделю, в следующие выходные, мы сидели с Раисом Сафиным на берегу длинного, километра в три, пруда. Вечерело, мимо гнали стада: овечье, коровье, опять овечье... Я дивился многочисленности поголовья, а мой приятель грустно комментировал:

- Два года назад скотины у нас было вдвое больше. В деревне говорили: «Беденьга, Беденьга, нет скотины - нет деньга».Теперь иначе шутят: «Нет базара - нет деньга...»

Вот стадо и съеживается.