Оздоровление по-русски. Конкурсный управляющий, или процедура банкротства

Процедуру банкротства у нас часто заменяют стыдливым выражением "финансовое оздоровление". Но есть ли хотя бы одно сельхозпредприятие, где удалось через банкротство восстановить производство? По крайней мере в Красноярском крае таких примеров нет. Наоборот: туда, где зашли сначала внешний, а потом и конкурсный управляющие, через два-три года остаются руины. Старинное огромное село Есаулово Березовского района постепенно превращается в дачный поселок. А что, сосновый бор растет за околицей, до красавца Енисея - рукой подать. К тому же растет все: от плодовых деревьев, включая теплолюбивые абрикосы, до сладких арбузов и дынь. И это под самым Красноярском, а не под Краснодаром. Вот и покупают горожане сельские усадьбы: кто для отдыха, а кто для садово-огородных дел. Есаульцы же постепенно стали забывать, как спешили по утрам на фермы или горбатились под палящим солнцем над километровыми рядками моркови. И было за что - жили в достатке.
 
Это надо иметь особый талант - пустить под откос огромнейшее хозяйство! Одних коров - под три тысячи голов, а есаульскими овощами кормился весь красноярский Север. В восьмидесятые построили не молочный комплекс, а сказку - по невиданным в то время немецким технологиям. Возле комплекса вырос коттеджный поселок - никакого блата, все только для животноводов. Потом решили построить такой детский сад, чтобы переплюнуть все садики краевого центра - с настоящим бассейном. Садик, правда, оказался недостроенным: Есаулово попало под колесо рыночных реформ, со всеми вытекающими отсюда последствиями. Молоко вдруг стало дешевле воды, и пошло под нож огромнейшее породистое стадо. Красноярск, Норильск и другие города края заполнили польской капустой - есаульскую выбрасывали на свалку. Кто-то, конечно, даже в этих условиях выжил, а есаульцам не повезло. На них и обрушился девятый, самый страшный вал под названием "банкротство". В выходные есаульский народ любит кучковаться возле магазина. Обсуждают, что почем продает конкурсный управляющий и когда продавать уже будет нечего.

Особенно интересные разговоры ведутся, когда мужики подвыпьют для храбрости. Так однажды и возник спор: продаст ли конкурсный управляющий две оросительные системы или же нет. Большинство склонно было думать, что продаст. Неужели китайцам? "Не-е, китайцам не продадут, - говорили одни. - Скандал может до Москвы дойти. А зачем это районному начальству?" Мужики соглашались: да, скандал, пожалуй, остановит... Конкурсный управляющийНадо заметить, что еще в начале восьмидесятых в приенисейские поля государство "зарыло" денег немерено. Как раз модной была мелиорация. Трубы везли в Сибирь через два континента - из Чехословакии. Были они не абы какие, а оцинкованные. По крайней мере, так вспоминают те, кто их привозил и закапывал. Строились огромные оросительные системы - денег ничуть не жалели, а потом в торжественной обстановке они вручались совхозам в бесплатное вечное пользование. Когда пошла приватизация, особо ушлые начальнички прикинули, что не мешало бы приватизировать поливные земли "под себя".
Но наше, как правило, нерасторопное государство в данном случае проявило завидную прыть. "А фиг вам!" - донеслось из кремлевских палат. Так и остались самые ценные есаульские земли неприватизированными, а оросительные системы - чисто федеральной собственностью. Поэтому ни в какие уставные фонды никаких ООО или ЗАО войти, в принципе, не смогли. Вроде все правильно было сделано, по уму. Но где эти поля, а где столица белокаменная?! - Да черт с ними, с землями, - решил конкурсный управляющий Николай Савельев. - Главное сегодня - металлические трубы. Так в марте этого года, когда снегу стало меньше, но земля еще была скована сибирскими морозами, на оросительной системе закипела работа. Сварщики вырезали трубы, крановщик грузил эти трубы на машины. Все железное добро складировалось во дворе березовского районного жилкомхоза. Правда, начальник этого жилкомхоза срочно уехал в Сочи. Отдыхать. Говорили, будто профсоюз подарил ему бесплатную горящую путевку.

Во двор жилкомхоза проникли телевизионщики, показали на весь край, как за считанные дни оросительную систему в 265 гектаров превратили в гигантскую груду жалкого металла, а начальник жилкомхоза тут ни при чем, ясное дело! Рабочие молчат словно рыбы. Заговори - пулей вылетишь с работы. Глава есаульской сельской администрации шум поднял, но кто бы его в районе услышал? Глава района? Так они же были основными конкурентами на последних выборах, а у нас это принято помнить до гробовой доски. Заместитель красноярского губернатора по сельскому хозяйству это безобразие по телевизору увидел и запрос направил главному красноярскому милиционеру. Генералу, между прочим. Генерал лично ответил: действительно, уничтожено федеральное имущество, и виновные должны ответить за это сполна. А на следующий день пришло письмо от главного районного милиционера с чисто деревенской фамилией - Крестьянинов. Так вот, Крестьянинов не усмотрел никакого злого умысла в уничтожении поливных земель. Да что там один милицейский начальник - весь трехэтажный Березовский райотдел милиции так и не установил собственника оросительной системы. Хотя, как заверили меня в краевом земельном комитете, сделать это было проще пареной репы: документов на этот счет есть немало. И не только в Крайкомземе. И в документах назван один собственник - Российская Федерация.

Но у нас ведь издавна как? Государственное - значит ничье. А если ничье, то почему бы не мое?.. Но вернемся к нашим трубам. Представляете, сколько километров этих труб было разложено по всей оросительной системе и где они сейчас? Как где? Мужики погрузили их в вагоны. Ну а вагоны почему-то из Сибири упорно отчаливают в сторону Китая. Как заговоренные. Я разговаривала с конкурсным управляющим Николаем Савельевым. Уж очень хотелось познакомиться с человеком, который продал пригодные к эксплуатации трубы по цене дешевле лома. Разговаривала, правда, только по телефону. Сначала мы договорились о встрече, но эта встреча не состоялась ввиду особой занятости ответственного лица. А потом он приказал своему умному сотовому телефону заблокировать мои звонки. Что удалось мне от него услышать, так только то, что ничего государственного ему не надо, а свое он продает, как хочет и за сколько захочет. Конкурсный управляющий - это как царь и бог в одном лице, не меньше.

И пора бы мне, деревне необразованной, это знать. Как-то недавно несколько известных красноярских директоров обсуждали тему банкротства. Мол, нельзя проделывать над селом такие злые эксперименты. Это не банкротство, а настоящий сельский геноцид. Один из них, самый темпераментный, готов был поставить конкурсных управляющих к стенке, ведь после них остаются одни руины. А распродажа всего того, что тяжко наживалось не одним поколением сельчан, по фантастически маленьким ценам есть не что иное, как чей-то личный бизнес, от которого государство получает очень много социальных проблем. Если коротко их обрисовать, то это полная сельская разруха без войны и других катаклизмов. А как это еще можно оценить иначе, когда тяжелый трактор, капитальный ремонт которого стоил 200 тысяч рублей, через два дня после этого самого ремонта продают за 20 тысяч?! Когда комбайны идут по тысяче рублей! Когда КамАЗ оценивается в пятьсот рублей! Все это видят - от властей до простых крестьян. Но как изменить ситуацию? Нельзя. Мол, законы у нас такие.

А если все по закону, то и зацепиться не за что. Краевые власти, знаю, пытаются договориться с конкурсными управляющими: технику и капитальные сооружения не троньте! Но не получается "джентльменских" соглашений. Технику продают. Под разборку в очередь становятся фермы, овощехранилища и другие здания, без которых восстановить производство на селе фактически невозможно. Конкурсный управляющий Последние есаульские объекты, которые были разобраны и проданы нынешней осенью, - два капитальных овощехранилища. В них можно было хранить одновременно до трех тысяч тонн овощей. В каждом. И как вы думаете, сколько денег выручил за эти овощехранилища конкурсный управляющий? Сидите крепче: ровно сто тысяч рублей.
За эти деньги в пригороде Красноярска, недалеко от того самого Есаулова, можно купить разве что гараж для "жигулей". Не больше. Покупатель жаловался потом: знал бы он, что овощехранилища были сделаны так на совесть, что и тяжелые краны с трудом выдергивали железобетон, никогда бы не купил эти объекты "на вывоз". Несчастненький! С чем сегодня осталось Есаулово? Техники нет, ферм нет, овощехранилищ нет, поливные системы уничтожены. Так называемой конкурсной массы, то есть денег, вырученных от распродажи огромнейшего хозяйства, - с гулькин нос. Хватило бы их на вознаграждение за тяжелый неустанный труд самому конкурсному управляющему.

Какой перспективой прикажете жить старинному селу? Какой верой? Если четырехлетнее растаскивание люди считают наглым воровством, ни один человек не убедит их и не докажет, что все это варварство законно. Да и что это за законы такие у нас, скажите на милость, и для кого они писаны? Недавно мне в руки попало решение красноярского арбитражного суда об успешном окончании финансового оздоровления былого сельского гиганта совхоза "Горский". Его "оздоровили" за долги по налогам на... 230 тысяч рублей. Инициатором выступила родная районная власть при поддержке краевых властей. Это банкротство целиком и полностью было поддержано и судебной властью. Все правильно: Фемида не случайно ходит с завязанными глазами. Поговаривают, что у богини правосудия проявляется и хроническая тугоухость. Конкурсный управляющий или процедура банкротства Примечательное решение: в "Горском" так называемая конкурсная масса составила два с половиной миллиона рублей. 900 тысяч ушло на вознаграждение конкурсным управляющим.
Оплата эфемерных юридических услуг потянула на треть миллиона рублей. Консультантам выплатили почти полмиллиона. Не секрет, что в Красноярске существует немало липовых фирмочек-однодневок, задача которых отмывать всякие "квалифицированные консультации" по подобному, с позволения сказать, завершению конкурсного управления. Картина этого "успеха" та же, что и в Есаулово: все разрушено до основания, крестьяне уезжают с насиженных мест. Самое интересное: что же получили кредиторы первой очереди, то есть те, кто работал в "Горском" и кому совхоз задолжал? А практически ничего не получили. При долге кредиторам первой очереди в 900 тысяч рублей, им было выплачено только 200 тысяч. Больше не нашлось.

По самым заниженным прикидкам, стоимость основных фондов в "Горском" превышала 100 миллионов рублей. Выручили, как видите, два с половиной миллиона. Для своих-то еле-еле хватило, какие там еще кредиторы первой очереди, дети да увечные?Конкурсный управляющий или процедура банкротства К сожалению, что Есаулово, что "Горский" - не горькие исключения, а типичный пример, как при переделе собственности на селе после этого самого передела остается пустыня. В какой же роли выступает здесь государство? То ли наблюдателя, то ли соглашателя. Это ведь надо: по делу уничтожения поливных земель Есаульской оросительной системы государство в лице Березовской районной прокуратуры отказалось выступить хотя бы заинтересованным лицом! Прокуратура, то есть ветвь государственной власти, не нашла в ограблении государства никакой крамолы. Когда нас грабят, мы что, уже и "караул!" разучились кричать?!